Почему полимеры в России такие дорогие?
Российский химпром пострадал от кризиса сильнее многих других отраслей. За
последние два месяца прошлого года спад химического производства составил около
30% по сравнению с аналогичным периодом 2007 года, тогда как, например,
металлурги закончили ноябрь с показателем «всего» минус 20. А если сравнивать
конец года с пиком химпроизводства в июле 2008 года, падение к декабрю составило
25% — снова больше, чем в многострадальной металлургии (опять-таки минус 20%).
Неудивительно, что химические компании все активнее требуют от
государства изменения таможенной политики — снижения или даже обнуления
экспортных пошлин и повышения таможенных барьеров для зарубежных конкурентов.
Еще в ноябре «Сибур» выступил с предложением обнулить экспортные пошлины на
сжиженные газы, а производители ПВХ, напротив, с требованием защитить их от
зарубежного демпинга. В середине января «Сибур» предложил также повысить пошлины
еще на целый ряд нефтехимических продуктов, в основном на крупнотоннажные
полимеры. Очевидно, что государство подходит к предложениям химиков весьма
избирательно. Попробуем объяснить почему.
Что происходит с той частью
химпрома, которая ориентирована на внутренний рынок? Можно было бы ожидать, что
государство решит помочь, скажем, куда более отсталой и недоинвестированной
промышленности полимеров. Однако здесь картина выглядит уже несколько иначе.
Полимерная индустрия в России в силу ряда причин давно работает преимущественно
на внутренний рынок, где установились достаточно высокие цены. Даже кризис не
смог заставить российских производителей опуститься хотя бы до уровня Западной
Европы и стран Азии.
Учитывая, что разница в ценах давно превышает
транспортные затраты, потребителям зачастую выгоднее ввозить полимеры из-за
рубежа, нежели покупать их у отечественных поставщиков. Тем более что эти
поставщики, в массе своей вполне довольные нынешним положением дел, неохотно
инвестируют в производство и предлагают рынку весьма узкий марочный ассортимент.
Поэтому многие переработчики пластмасс используют импортное сырье уже не только
по экономическим, но и по технологическим причинам.
Почему же полимеры в
России такие дорогие? Интересно, что другие виды нефтехимической продукции,
например каучуки и ароматические углеводороды, у нас стоят примерно столько же,
сколько в Европе. Конечно, при внутренней цене на нефть в 16 долларов за баррель
и это кажется несколько странным, но удивляет все же не так, как разница в
российских и мировых ценах на полимеры. Секрет прост: полимеры находятся
значительно ближе к конечному потребителю, а при приближении к нему, как
известно, маржа каждого участника цепочки становится выше.
Парадоксально, но до недавнего времени подобная ситуация не сдерживала
развитие переработки полимеров в России — переработчики просто перекладывали
завышенную стоимость сырья в стоимость конечной продукции, особенно когда речь
шла о производстве стройматериалов. Готовность потребителей переплачивать была
столь велика, что индустрия переработки пластмасс, упав сильнее «тяжелой» химии,
даже в ноябре-декабре не опустилась ниже прошлогоднего уровня.
Хотя
очевидно, что падение платежеспособного спроса заставит российских
переработчиков пластмасс снижать цены и издержки и переходить на более дешевое
импортное сырье. Это-то и не устраивает наших нефтехимиков во главе с «Сибуром»,
которые требуют повысить импортные пошлины ради поддержания цен на внутреннем
рынке.
Если двигаться по технологической цепочке, то источник
«повышенного ценообразования» отыщется довольно быстро. Этилен и пропилен, сырье
для производства полимеров, в России тоже дороже, чем в Европе и Азии, притом
что сжиженные газы, из которых их и производят, — значительно дешевле.
Собственно, было бы странно, если бы они были дорогими, ведь, к примеру,
«Сибур», один из основных производителей, получает их из попутного газа, за
который даже при нефтяных ценах в 150 долларов за баррель платил нефтяникам за
тысячу кубометров жалкие 50 долларов.
Полученные из попутного газа
пропан-бутан и прочие ценные фракции затем попадали не только и не столько на
нефтехимические предприятия, сколько на экспорт. Экономика экспорта сжиженных
газов до недавнего времени была весьма привлекательной и обеспечивала даже
перепродавцам 100–150 долларов прибыли с тонны.
Лишаться таких доходов
из-за превратностей конъюнктуры очень неприятно. Поэтому почти сразу же после
падения европейских цен на пропан-бутан «Сибур» предложил обнулить пошлину на
экспорт сжиженных газов (сейчас она равна пошлине на светлые нефтепродукты). И
заявил, что иначе не сможет принимать от нефтяников на переработку
дополнительные объемы попутного нефтяного газа, со сжиганием которого
правительство активно борется.
Иными словами, «Сибур» предлагает
правительству облегчить ему экспорт сырья и при этом держать на внутреннем рынке
высокие цены на продукты переработки этого самого сырья, защищаясь пошлинами от
импорта. Такая модель очень напоминает экономику нефтехимии середины 90−х,
только тогда роль пошлин выполнял неразвитый внутренний рынок, на котором цены
превышали мировые, поскольку потребителей было мало и особого выбора у них не
было. Однако сейчас ситуация несколько иная.
За десять постдефолтных лет
в России появились десятки, если не сотни построенных с нуля заводов и
заводиков, производящих востребованные на рынке изделия из полимеров,
обеспечивающих занятость и двузначные показатели роста. Это тот самый малый и
средний бизнес, который нуждается в господдержке куда больше, чем привыкшие
снимать легкую маржу сырьевые олигополии.